Сергей Нератов, белогвардейский офицер, чья жизнь была разбита на осколки революцией и Гражданской войной, прибывает в Константинополь холодным ноябрем 1920 года. Он – один из тысяч, кто покинул крымские берега на последних кораблях разгромленной армии Врангеля, увозя с собой лишь призраки прошлого и горечь невосполнимых потерь. Для Нератова эта потеря тотальна: он лишился не только дела всей жизни, военного братства и страны в ее прежнем облике, но и самого дорогого – семьи, о гибели жены и детей он узнал уже в изгнании. Сломленный и глубоко одинокий, он оказывается в чужом, шумном городе, где выживание становится ежедневной битвой, а будущее видится лишь как бесконечная череда серых, бесцельных дней. Однако судьба, казалось бы, доведшая его до крайней точки отчаяния, готовит ему новую, неожиданную роль. Среди такой же потерянной, растерянной массы беженцев – солдат, интеллигентов, дворян, простых людей, выброшенных вихрем истории на чужбину, – постепенно проявляется его авторитет, подкрепленный не столько званием, сколько внутренней силой и трагическим опытом, который он разделяет со всеми. Почти против своей воли, движимый остатками чувства долга и необходимостью как-то организовать хаос вокруг, Нератов принимает на себя бремя руководства этой разрозненной общиной изгнанников, становясь неформальным лидером русской эмиграции в этом перевалочном пункте между погибшей старой жизнью и неизвестным новым существованием. Это руководство оказывается тяжким крестом, ведь ему предстоит решать не стратегические задачи на поле боя, а бесконечно сложные, прозаические проблемы выживания вчерашних офицеров, врачей, учителей и их семей в условиях полной нищеты, правовой неопределенности и тоски по родине. Он становится тем, к кому идут за советом, помощью, разрешением споров, тем, кто пытается поддерживать хоть какие-то порядок и достоинство в лагерях беженцев, распределять скудную помощь, искать возможности для трудоустройства. Вокруг него кипит жизнь эмигрантского сообщества со своими интригами, надеждами на возвращение, политическими распрями и медленным, мучительным осознанием, что возврата, возможно, уже не будет. Нератов, сам несущий в себе незаживающую рану, вынужден быть опорой для других, и в этом новом, мирном и оттого незнакомом служении он по крупицам начинает заново обретать смысл, находя его не в борьбе с внешним врагом, а в попытке сохранить осколки русской культуры, человеческие связи и элементарную человечность среди развала и отчаяния. Его личная трагедия постепенно переплетается с коллективной судьбой тысяч таких же, как он, и руководство этой потерянной армией без флагов и фронтов становится его последним долгом, его искуплением и, возможно, единственным способом продолжать жить, когда, казалось бы, все причины для жизни уже утрачены.