Дождь обрушился внезапно, крупные тяжелые капли стирая границы между ожиданием и реальностью. Дэндзи, чья жизнь до этого момента была чередой лишений и борьбы, стоял под навесом, отчаянно пытаясь спасти свой единственный приличный костюм. Свидание с Макимой, женщиной, давшей ему смысл существовать в этом жестоком мире, оказалось под угрозой из-за капризов погоды. В этот момент разочарования и промокшей до нитки одежды его мир, обычно окрашенный в черно-красные тона крови и договоров, неожиданно обрел новый оттенок. Им стала улыбка незнакомки из соседнего кафе, девушки по имени Резе. Ее добродушие было не таким, как у других людей; в нем не было ни капли жалости или страха, которые Дэндзи привык видеть в глазах обывателей, знавших о его опасной профессии охотника на демонов. Это была простая, искренняя человеческая теплота, предложившая укрытие, чашку горячего напитка и непринужденную беседу. В разговоре с ней не было места напускной браваде или тяжести прошлого, лишь легкий, почти невесомый диалог под аккомпанемент стучащего по крыше дождя. Казалось бы, мимолетная встреча, случайная деталь на фоне его главной цели – быть рядом с Макимой. Однако именно эта случайность стала тем едва заметным сдвигом, который предвещал грядущие перемены. Повседневность Дэндзи, выстроенная вокруг четких, хоть и причудливых, правил – выполнение контрактов, борьба за выживание и наивная, всепоглощающая преданность Макиме, – начала медленно, но необратимо трансформироваться. В его сознании, где раньше существовали только образ госпожи и образ врага, теперь периодически всплывала улыбка девушки из кафе. Это не было замещением одной привязанности другой; скорее, это стало расширением его понимания человеческих отношений. Жизнь перестала быть линейным путем к одной-единственной точке. В ней появилось пространство для чего-то иного: для простого разговора без подтекста, для момента тишины, не заполненной ревом бензопилы или шепотом демонов. Эти изменения были едва уловимы, как далекий запах кофе, смешивающийся с городскими смрадами, но их последствия начали проявляться. Его восприятие мира, всегда резкое и прямолинейное, обрело новые, незнакомые нюансы. Встреча с Резе, подобно тихому эху, поставила под сомнение абсолютность тех идеалов, на которых держалось все его существование, незаметно подготовив почву для будущих внутренних бурь и сложных выборов, где границы между долгом, желанием и простым человеческим счастьем окажутся размыты до неузнаваемости.